Пояс целомудрия - Страница 11

— Я знаю, вы не замышляли ничего такого, — наконец прошептала она, дрожа всем телом. — Я… Мы… Это был просто поцелуй.

Но оба они знали, что дело обстоит куда серьезнее. Фрэнк неохотно опустил руки. Он чувствовал себя последним мерзавцем, развратным Казановой, который едва не лишил девственности невинное существо.

Как ты посмел решиться на такое, завоевав ее доверие и зная все ее надежды и мечты? — бичевал он себя. Для этого надо быть чертовски самодовольным!

— Я несу всю ответственность за случившееся, — глухо сказал Фрэнк, мечтая, чтобы Джейн дала ему пощечину.

— Ох, пожалуйста… — На коленях Джейн лежали рассыпавшиеся письма, на столе стояли чашки с недопитым кофе и пакет с пирожками. Девушка ощущала неловкость и не знала, что делать. Наверно, будет лучше, если она уйдет.

Она неуверенно поднялась на ноги.

Догадавшись о ее намерении, Фрэнк на мгновение ощутил страх. Хотя Джейн не годилась для случайной интрижки, он понял, что не может позволить ей уйти из его квартиры и из его жизни, если не хочет испытать чувство невосполнимой потери.

— Постойте, — хрипло сказал он, удивив их обоих. — Разве два взрослых человека не могут вместе провести воскресенье и получше узнать друг друга, зачем пороть горячку? Сегодня прекрасный день, несмотря на мороз. Как вы смотрите на то, чтобы прогуляться по парку?

Я не хочу влюбляться в него, убеждала себя Джейн. Так же, как он не хочет влюбляться в меня. И все же, бродя по извилистым тропинкам парка рядом с Фрэнком, слегка сжимавшим ее руку в перчатке, она чувствовала себя счастливой и беспечной, как никогда в жизни. Похоже, это был перст судьбы.

Несколько раз их плечи соприкасались, и у Джейн появилось странное, но приятное предчувствие, что они могут быть друзьями. Конечно, не совсем бескорыстными. От этой связи можно было ожидать многого. Но после поцелуя все стало намного проще. Они получили передышку и могли лучше узнать друг друга.

Несмотря на вечер и стужу, небо было голубым и ясным. Между кучками покрытых инеем деревьев просвечивало озеро. Вода у берега уже покрылась тонким слоем льда.

Она снова обратила внимание на то, что Фрэнк не чувствует холода. Он обмотал вокруг шеи шарф, пальто оставил расстегнутым и весело посвистывал, разгуливая с непокрытой головой. Хотелось бы мне увидеть его на пляже, подумала Джейн. Да не на таком, а на настоящем, с пальмами на берегу, белым песком и бирюзовой водой. Держу пари, в плавках он выглядел бы потрясающе…

Как ни странно, говорили они очень мало. Но молчание это было легким, ничуть не тягостным, неторопливым и удивительно уютным. Многие детройтцы последовали их примеру и позволили себе совершить воскресную прогулку. Они шли мимо молодых людей, пожилых пар, совершавших ежедневный моцион, утопавших по щиколотку в снегу детей в ярких куртках и шапочках…

Фрэнк остановился, чтобы перекинуться остротами с компанией каких-то затрапезно одетых молодых людей. Через несколько минут Джейн застыла на месте, залюбовавшись карапузом, которого везли на санках гордо улыбающиеся родители. Малыш был закутан до самых глаз.

Когда они дошли до конца парка, Фрэнк предложил вернуться домой.

— Похоже, вы дозрели еще до одной чашечки кофе. А я бы тем временем показал вам остальные письма, — заметил он. — Конечно, если вам не надоело это занятие. Я бы хотел знать, что вы о них думаете.

— Ладно, — ответила Джейн.

Письма, которые она еще не видела, четко делились на две категории. К первой относились послания людей, которые были уверены, что Фрэнк их разыгрывает. Они с раздражением доказывали, что женщины, которую он назвал Линдой, не существует в природе. Такие девушки давно вымерли.

Вторая группа насчитывала целых три послания, написанных такими же девственницами, как и она сама.

«Большое спасибо за вашу колонку, — писала двадцатитрехлетняя девушка. — До этого я считала себя белой вороной. Сейчас я знаю, что не так уж одинока. Пожалуйста, передайте Линде, чтобы она не опускала руки».

Пока она читала письма, Фрэнк потягивал вино и пристально рассматривал ее лицо, сидя в кресле на безопасном расстоянии.

— Ну? — спросил он, когда Джейн одолела последнее послание. — Что вы об этом думаете? Они помогли вам принять решение?

Разве после того, как ее девственность заставила Фрэнка отпрянуть, Джейн могла признаться, что этот вопрос стал для нее спорным? Нежданно-негаданно она нашла мужчину, который пробудил в ней желание, мужчину, которого она ждала. Жаль только, что это не кто-нибудь другой, думала она. У меня нет ни одного шанса на успех.

— Что ж, приятно слышать слова поддержки и знать, что на свете есть женщины, думающие так же, как я, — ответила она. — А что касается решения, то я должна как следует подумать.

— Совершенно справедливо.

К удивлению Джейн, вместо того чтобы задавать новые вопросы, Фрэнк предложил включить телевизор.

— Если вы никуда не торопитесь, может, посидите со мной? А когда мы проголодаемся, я закажу пиццу на дом.

Приглашение звучало странновато и было сродни двусмысленному комплименту; тем не менее Джейн сочла возможным принять его. По правде говоря, ей самой хотелось остаться.

— Что ж, о'кей, — ответила она. — Только пообещайте, что не станете смешивать плавленый сыр с анчоусами.

Честное слово, я сошла с ума, думала она, сбрасывая туфли и пристраиваясь в углу дивана. Ничего хорошего из этого не выйдет. Однако, несмотря на все ее опасения, день прошел отлично — спокойно, уютно, почти безмятежно. Джейн, предпочитавшая смотреть по телевизору документальные фильмы и симфонические концерты, нашла, что шум стадиона и звучащие время от времени ворчливые реплики Фрэнка удивительно соответствуют чтению воскресного книжного обозрения, колонки редактора и разгадыванию кроссворда.